Часть 1. Семья.
Еще год назад она родилась в овраге не далеко от автомобильной дороги, а сегодня она сама стала матерью, родив семерых щенят в том же овраге, где сама появилась на свет. Два щенка умерли от болезнй, не дожив до месяца. Сильвия, так звали молодую мать из породы хаски. Ей удалось сохранить пятерых щенят до двух месяцев жизни, не смотря на ненастные холодные ночи, на все трудности и опасности, связанные с выживанием в этом мире.
Сильвия выкармливала своих детишек молоком, согревала их теплом своего тела, вылизывала их маленькие тельца и мордочки. Мать делала все возможное, чтобы ее дети могли выжить. Щенки были настолько милые и забавные, что вызывали у матери чувство любви и гордости.
Щенята любили свою мать, которая была для них жизнью, вне которой был мир, таивший в себе опасность и смерть. Мать не могла нарадоваться и насмотреться на своих детишек, настолько они были родными.
Щенята подросли и стали выбегать из своего оврага на дорогу за матерью. Каждый день я кормил Сильвию, зная что она кормящая мать. Но, однажды утром я увидел по середине дороги Сильвию. Она стояла опустив голову над щенком, сбитым машиной. Мое сердце сжалось от боли. Я быстро вышел из машины. Подобрав безжизненное тельце щенка, я аккуратно положил его в багажник, чтобы увезти его подальше от матери. Сильвия продолжала стоять на том же месте, где погиб щенок. Она нюхала и облизывала красное пятнышко крови, оставшеся на дороге, как бы запоминая запах своего погибшего малыша.
По этой ее неподвижности было видно, что она охвачена горем.Через два дня я как всегда подъехал к месту, где жила Сильвия со своими детенышами. Я спустился в овраг. В руках у меня была заранее приготовленная еда. Щенята набросились на рисовый куринный бульон, но почему-то вместо четырех щенков я насчитал только троих.
Когда я сел в машину и тронулся, Сильвия побежала вперед на противоположную сторону дороги. Остановив машину я пошел следом за собакой и увидел мертвого щенка. Сильвия пыталась поведать мне о своем горе, расказать мне о том, что машины убивают ее щенят, которых она растила и берегла... Она как будто бы просила меня помочь защитить ее детенышей - ее семью от погибели.
10.06. 2016 год.
Азретали Саубанов.
(Продолжение следует).
ДОРОГА СМЕРТИ.
Часть 2. ПОДАЛЬШЕ ОТ ЛЮДЕЙ...
Жизнь испытывала меня. Она совершенно определенно поставила передо мной дилему: забрать щенят в безопасное место подальше от дороги, чтобы спасти им жизнь (но для этого я должен был отлучить детей от матери, причинить боль не только матери, но и детям.
Я понимал, что нанесу удар Сильвии в самое сердце и причиню страдание и ей и детишкам), с другой стороны, оставив из-за своего малодушия щенят в овраге у дороги, по которой проносятся машины-убийцы сбивая бездомных собак и кошек, я буду повинен в смерти щенков и буду казнить себя тем, что не смог противопоставить судьбе - волю, которая может изменить надвигающийся неотвратимый рок и сохранить жизнь двухмесячным щенкам.
И вот, я вступил в противоборство с обстоятельствами жизни, с судьбой.
Даже если допустить мысль, что щенята не погибнут под колесами автомобилей и чудом выживут у дороги, тогда повзрослевших уже молодых собак убьют местные жители, которые мало чем отличаются от дикарей.
Местные деревенские жители решают жизненные вопросы не в соответствии с христианскими заповедями, такими как "возлюби ближнего своего...", "не убей" и даже не в соответствии с принципами цивилизованного и просвещенного общества, в основе которого лежат принципы права и морали.
Сегодня большинству болгар чужды европейские гуманистические ценности, такие, как добродетель, сострадание, оказание помощи ближним, забота о бездомных животных. Они чаще прибегают к жестоким убийствам бездомных собак и кошек.
Ну да ладно, оставим на совести болгар их слепоту, жадность, жестокосердечие и вернемся к Сильвии, чья жизнь и страдания были для меня куда важнее, чем жизнь безнравственных мещан. Ведь, надо не забывать о том, что удовлетворенное мещанство - это всегда хамство.
Честолюбие овладевает только теми, кто способен испытывать это чувство, а корыстолюбие овладевает всеми. Каков закон в этой стране, таковы и нравы.
На следующее утро, после гибели щенков на дороге, я выехал из дома с полной решимостью забрать трех оставшихся щенят у матери, чтобы спасти их от смерти.
Подъехав к оврагу, я спустился вниз разложив миски с едой. Они радостно набросились на куринный бульон с рисом. Не раздумывая, я ловко схватил, но не трех, как было запланированно, а только двух щенят, быстро положив их в специально подготовленное место в багажник. Я как преступник на машине быстро удалялся с место совершенного преступления. Моя машина уверенно двигалась по дороге в Варну, в ветеринарную клинику.
Мысли вихрем проносились в сознании беспокоя и раня мою совесть. Я утешал себя тем, что поступаю правильно, спасаю маленьких щенят от смерти. Но эти мысли не могли изменить саму суть моего поступока, который был предательски вероломным по отношению к матери и детям, которых я навсегда разлучил.
"Почему вместо трех щенков я взял только двух, и правильно ли я поступил оставив третьего щенка с матерью у дороги? Я задавал себе эти вопросы, снова и снова затем так же быстро я оправдывал самого себя: хотя я и совершил вероломный прступок украв детей у матери, но все же оставил одного щенка, чтобы сохранить в материнском сердце помимо страдания, смысл ее жизни и любовь к единственному оставшемуся малышу, которому она посвятит свою жизнь, отдаст свою заботу и ласку.
Я оставил третьего малыша матери, чтобы не обрекать ее на страшное одиночество и горе.
На следующее утро я привез Сильвии вкусную еду, но она без радости, с недоверием и осуждением смотрела на меня. В ее грустных глазах сквозило горе разлуки с детьми. Я обратил внимание, как Сильвия становилась между мной и щенком, давая понять мне, чтобы я не смел покушаться на судьбу последнего щеночка из семи которых она рдила, которых она выхаживала и, которых любила как может любить только мать.
Я понимал Сильвию. Поэтому, как можно быстрее оставив еду удалился к своей машине. Всеми своими действиями я успокаивал мать, давая ей понять, что не трону ее щеночка.
На следующее утро подьехав к оврагу, я не обнаружил щенка. Его нигде не было видно. Оставив еду как всегда на том же месте, я внимательно посмотрел в глаза матери. Мне показалось, что ее действия были подчинены определенному плану разработанному ей самой.
Не задерживаясь ни на секунду, я быстро уехал с дороги, чтобы не отвлекать внимание и не подвергать смертельной опасности Сильвию, где каждую минуту на скорости проносились машины. Промедление на дороге всегда смерти подобно. Каждый день я переживал за жизнь Сильвии, не смотря на то, что она родилась и жила у дороги.
Вечером, возвращаясь из Варны в свою деревню, я остановился, чтобы угостить собак чем-нибудь вкусненьким. Поев из моих рук, Сильвия один кусочек колбасы оставила впасти и ушла в овраг.
Посмотрев ей вслед я догадался, что таким образом Сильвия проявляет материнскую заботу, продиктованную любовью. Я обратил внимание, как Сильвия направилась дальше вглубь зарослей, где она спрятала от меня своего единственного щенка. Эта была ее мера предосторожности.
Мать стремилась любой ценой спасти своего ребенка, поэтому она увела его вглубь оврага, подальше от людей.
Азретали Саубанов.
(Продолжение следует).